Зеркало времени - Страница 29

— Да, у него, — рассмеялась я. — В «Зимней сказке». Король Поликсен.

— Ага, он самый. Так вот, мой брат — в своем роде некоронованный король. Но я ничего не имею против. Дело в том, мисс Горст, что я очень благодарен Природе, возложившей все наследственные обязанности на Персея. Боюсь, из меня не вышло бы достойного наследника, и я искренне рад, что именно моему брату, а не мне придется однажды надеть корону. Видите ли, я вполне доволен нынешней своей жизнью и не хочу ничего менять.

Похоже, главенствующее положение брата в семье — и как наследника, и как любимца матери — не вызывало у мистера Рандольфа ни малейшего возмущения или зависти, каковые чувства свойственны многим младшим сыновьям.

Я заметила, что старшинство досталось мистеру Персею лишь по случайности рождения.

— Но сумел ли бы я справиться с ролью наследника, появись я на свет первым? Вот в чем вопрос. Нет, мне суждено всегда оставаться в тени брата. Если бы меня такое мое положение не устраивало, тогда другое дело, но оно меня всецело устраивает. Оно позволяет мне… — Мистер Рандольф на миг замялся, потом весело пожал плечами. — Ну, позволяет продолжать поиск разных интересных возможностей. По природе своей я отнюдь не ленив и должен что-то сделать в жизни.

— А чем бы вы хотели заняться? Вы уже выбрали себе поприще?

Несколько мгновений мистер Рандольф смотрел на меня с несвойственным для него уклончивым выражением лица, потом наконец ответил:

— Нет, не сказать чтобы выбрал. Одно время я хотел выучиться на инженера, но матушка и слышать об этом не желала. Конечно, если бы я поступил в университет, как Персей, у меня наверняка составилось бы более ясное представление о моих способностях и наклонностях, но матушка посчитала, что мне там делать нечего, и отдала меня в частную школу-пансион. Вот я и продолжаю осматриваться вокруг — в надежде подыскать себе дело по душе.

После дальнейших моих осторожных расспросов он поведал, что мистер Персей получил самое лучшее образование, какое только возможно, а вот его образованием, к сожалению, почти умышленно пренебрегли.

Наследника отправили в Итон, где учились многие поколения Дюпоров, а потом он поступил в родственное учебное заведение в Кембридже — Королевский колледж. Мистера же Рандольфа поручили заботам часто сменявших друг друга домашних учителей весьма сомнительной компетенции, а затем отослали в Саффолк доучиваться в школе-пансионе, которую держал один священник — бывший сотрудник оксфордского Брейзноз-колледжа. Там, вместе с полудюжиной юных джентльменов такого же склада, он оставался почти два года.

— Конечно, это вам не университет, но я никогда не был так счастлив, как в школе доктора Сэвиджа, — с тоской в голосе сказал мистер Рандольф, не глядя на меня. — И я обзавелся там хорошими друзьями — а с одним из них сошелся особенно близко. Но потом меня забрали домой, и вот я живу здесь… осматриваясь вокруг.

Мы уже миновали Аппер-Торнбрук — скопление крытых соломой хижин, стоявших рядком по обеим сторонам от главной дороги из Истона, — и теперь входили в деревню Эвенвуд. Слева от нас простиралось общественное пастбище, спускавшееся к реке. Мы остановились в самом начале улочки, что пролегала между пастбищем и церковью с примыкающим к ней пасторатом, где жил Феб Даунт в пору служения своего отца в местном приходе, а ныне обитали мистер и миссис Трипп.

— Можно пройти здесь, — промолвил мистер Рандольф, указывая в сторону пастората. — Так быстрее, чем через ворота.

И вот мы прошли по улочке и вскоре вступили в парк. От калитки извилистая тропа отлого поднималась к главной подъездной аллее и смыкалась с ней на вершине возвышенности — там перед нами открылся великолепный вид на огромную усадьбу, чьи восемь купольных башен вырисовывались темным силуэтом на фоне зеленовато-голубого неба.

— Вы сейчас к матушке? — спросил мистер Рандольф, когда мы начали спускаться к реке.

— Нет. Леди Тансор уехала в Лондон.

— В Лондон, говорите? Странно. Она ничего мне не сказала — впрочем, я последний, кому она сообщает о своих планах. Какое-то важное финансовое дело, полагаю, хотя в последнее время она обычно посылает в город Персея.

Немного погодя мы останавливаемся на изящном каменном мосту, перекинутом через Эвенбрук. Мистер Рандольф показывает мне место чуть выше по течению, где он, страстный рыболов, частенько сиживает с удочкой и сетью по утрам, а потом вдруг умолкает на полуслове и поворачивается ко мне.

— Мисс Горст… — Он снимает шляпу и нервно ерошит волосы. — Я не хочу, чтобы вы плохо обо мне думали, и поэтому должен сказать вам кое-что… сделать признание.

Я выражаю удивление, что мистеру Рандольфу уже есть в чем признаться мне после столь непродолжительного знакомства.

— То-то и оно, — следует ответ. — Мне бы не хотелось, чтобы у вас с самого начала составилось неблагоприятное мнение обо мне.

Я даю позволение продолжать и с немалым любопытством жду, когда он заговорит.

Заметно покраснев, он снимает длинный сюртук и кладет на парапет рядом со шляпой.

— Дело в том, мисс Горст, — начинает он, — что наша сегодняшняя встреча была не совсем случайной, знаете ли. Я ехал верхом через деревню и заметил вас на дороге в Истон. Я немножко подождал, потом доехал до города окольным путем и увидел, как вы заходите в «Дюпор-армз». Я поставил лошадь в конюшню и стал ждать на улице, когда вы выйдете. Вы долго не показывались, и я решил зайти в гостиницу и отыскать вас там. Вот мое признание. Вы простите меня?